Геологические исследования в области Сибирских траппов.
Вилюйский район.
Предварительный отчет о работах 1931 года
(геолог- горный инженер В.Г. Дитмар)
В декабре месяце 1930 года, работая в Ленинграде НИ-ГР Институте Металлов, автору было предложено произвести исследование платиноносности траппов в верхнем течении р. Вилюя. Работа эта в одной из интереснейших и обещающих много нового местности Сибири, имела ту особенность, что была уже давно намечена к выполнению сначала Геолкомом, затем ГГРУ и получила свое подтверждение на 2-ом Всесоюзном Съезде по Цветным металлам в 1931 г. Однако организация ее натолкнулась на ряд затруднений главным образом потому, что совпала с децентрализацией геолого-разведочной службой Союза.
Работы, намеченные в виде экспедиционных маршрутных исследований в верховьях Вилюя в течении полутора лет с зимовкой на месте и с ассигнованиями 150 тыс. рублей передавались Якутскому ГР Управлению.
Перспектива остаться после полутора лет в Якутске мало кого прельщала в Ленинграде и поэтому с нужными кадрами дело обстояло безнадежно плохо. Так например за отсутствием астронома были сорваны астрономо-геодезические работы. Ушел из В-Вилюйской экспедиции опытный разведчик некто Валуйский, ушел даже уволенный по чистке из университета студент-геолог Парамонов и, в результате, пришлось ограничиваться тремя молодыми людьми, имеющими общую теоретическую подготовку в объеме школы II ступени. Само проведение организации требовало большой выдержки и организационных способностей, чтобы создать условия для возможности жить и работать в этой дикой и холодной окраине. По опыту Р.К.Маака можно было уже судить, что вопросы как продовольствия, оборудования, а также и пути следования к истокам Вилюя, были чреваты различными трудностями особенно из-за огромных расстояний и безлюдности этих мест. Кроме этих препятствий было еще много других: достаточно указать, что автору до самого отъезда из Ленинграда было неизвестно куда ехать, чтобы получить необходимое снаряжение и оборудование — в Якутск ли, куда партию прикрепили, по территориальным признакам района, но откуда в район работ летним путем попасть нельзя, или в Иркутск в Вост.Сиб.РайГРУ, где снарядиться и откуда проехать в район можно, но где экспедиция была чужая.
Реформа геолог-разведочных работ стала жестко проводиться в начале 1931 года. Было решено начать работы возможно ранее вот почему: 10 апреля 1931 года экспедиция в составе 3 человек выехала в Иркутск. Многим, да и автору, казалось странным ехать в то время, когда наступает распутица и следовательно все равно никуда из Иркутска уехать не удастся. Это было еще более странно, что администрация НИГРИМа было известно о двухлетних работах автора на Олекминско-Байкальском нагорье стоивших 50 тыс. рублей по которым необходимо было дать сводный отчет и на окончание которого, по ходу работы, нужно было время не свыше месяца; посылать заниматься хозяйственными проблемами, когда администрацией НИГРИМа был дан заместитель по административно-хозяйственной части было совершенно непонятно.
Однако оказалось, что не так уж все плохо окончилось, правда отчет так и остался неоконченным, но во-первых автор попал на I Вост-Сиб. научно-исследовательский съезд, где в числе прочих стояли вопросы методики изучения траппов, во-вторых снаряжение было получено в Вост.Сиб. Рай.ГРУ, кое-что было закуплено в Крайсоюзе, т.е. так или иначе, но партия была снаряжена во время распутицы, что было очень важно и на что неопытному человеку потребовалось бы времени намного больше и вряд ли удалось как следует. В начале июня мы выехали в Качуг. Здесь не стоит останавливаться на дальнейших условиях пути. Можно отметить коротко, что они утомительны и трудны по своим препятствиям, создаваемыми, как природой, так и, что особенно обидно, человеком. Обилие грузов, которое у нас вместе с продовольствием и снаряжением составляло 15 тонн заставило выбрать путь к Вилюю по р. Нижней Тунгузке с перегрузкой всего через водораздел. Второй перевал предстоял с Нижней Тунгузки на Чону, но вследствии позднего приезда в Ербогачен путь к Вилюю по р. Чоне из-за порогов оказался закрытым для провоза грузов. Из распросов было выяснено, что Нижняя Тунгузка довольно близко подходит к Вилюю до которого от устья р. Теглякит около 120 км и к которому идет тропа по р. Чирко и что кроме того в этом районе в селении Наханна имеется мощная туземная коммуна «Амекта-Инкит» с 200 оленями. Учитывая, что Чирко правый приток Вилюя находится выше Чоны на 250 км, что нам не нужно сразу все продовольствие на Вилюе и, что оленнего транспорта Наканна является более выгодным чем устье р. Чоны, мы 8 июля отплыли из Ербогачена. Но тихое течение Нижней Тунгузки и сильные северные ветры сделали то, что первый наш транспорт приехал в Теглякит тольео 28 июля. Необходимо тут упомянуть, что весь технический персонал состоявий уже из 5 человек был занят на различных организационных задачах, а именно: зам.начальника по адм-хозяйственной частитов. Крюков и коллектор Саватеев отстали от нас соответственно в Киренске и Иркутске для получения из Якутска и грузов большой скорости из Ленинграда отправленных в марте месяце и не полученных еще в конце мая (некоторые груза идут еще и по сей день 1.12/-31 г. также большой скоростью). Другой наш помошник коллектор Яковлев был из Ербогачена отправлен на Чону для покупки оленей и лошадей. Таким образом не смотря на то, что в состав партии входило 5 человек технического персонала налицо к 1/VII был только один, а именно, К.И. Мельникова, которая работала в виде съемщика. 3/VIII мы в числе 7 человек при 3-х туземцах, 2-х русских рабочих на 33 оленях вышли из Теглякита держа путь по р. Улахан-Вава. Остальному персоналу были оставлены инструкции о том что делать и в каком направлении.
Отряд Крюкова вместе с Саватеевым приехал только 15 сентября. С ним приехал выписанный из Союззолотабурмастер тов. Баранов, который привез 4 бура «Эмпайр». 1 октября отряд Саватеева и Баранова вышел на Чирко и в 20 км от его устья они встретились с нами, пришедшими сюда с Вавы.
По дороге мы уже раньше видели на реке Дахаргана следы В.А.Яковлева, которому было поручено с одним рабочим и проводником пройти до Дахаргана с задачей выйти на Вилюй по речке Оедяк. От Саватеева мы узнали, что проводник Яковлева ошибся и вместо Оедяка они попали на Укукит 115 км выше Оедяка, что Яковлев купил на Чоне 19 оленей и уже ушел на Нижнюю Тунгузку.
Побыв с нами два дня 4/X, т.е. тогда, когда заморозки уже стали достигать — 17О С, Д.Е. Саватеев с одним рабочим выехал на одном из наших плотов вниз по Вилюю. Не доехав 80 км до устья Чоны они уже плыть не смогли, тк. Вилюй в ночь с 12 на 13/X стал. Дальнейший путь Д.Е. Саватеев совершил уже на оленях, откуда вернулся к нам на приток Чирко р. Кульчак (Голусах). В это время уже был намечен район для зимних разведок. Это оказалось с правой стороны Вилюя р. Кульчак, а с левой стороны — р. Укукит (Кыталыстах), где были установлены наиболее обильные знаки золота. 1/X все геолого-поисковые работы были прекращены, рабочие были поставлены на шурфовку, а туземцы проводники были отпущены на свои промысла.
Не без труда удалось наладить разведочные работы. Наша зимняя спецодежда оказалась мало приспособленной для здешних морозов и условий работы, кроме того разведки, т.е. горные работы, были сначала тяжелы нашим рабочим — выходцам из деревень и поэтому малоопытных в горном деле, — но так или иначе эти вопросы более менее уладились и разведки приобрели основное занятие нашей жизни зимой. в дальнейших планах у нас стоят исследования от оз. С.рянда, где организована временная база в верховья Хатанги, Туры, Кочечуые, Улахан-Вавы и Вилюя вниз до устья Вавы.
Состав экспедиции
| Начальник экспедиции | В.Г.Дитмар |
| Зам. начальника | Г.Н. Крюков |
| Съемщик | К.И.Мельникова |
| Коллекторы | В.А.Яковлев
Д.Е. Саватеев |
| Русских рабочих | 7 человек |
| Туземцев | 2 человека |
| Оленей | 24 штуки |
| Лошадей | 4 штуки |
Все проеханные В-Вилюйской экспедицией населенные пункты находятся только в пределах крупных рек как Нижняя Тунгузка и Вилюй, но и то в далеко недостаточных количествах. По р. Нижней Тунгузке основные поселения кончаются Ербогаченом. До Ербогачена идет почта из Чечуйска один раз в пятидневку и есть сухопутная дорога (верховая тропа). Там имеется Катангский туземный РИК, интегральное товарищество фактории ВостСибпушнины, школа и больница, где имеется врач и фельдшер. Словом Ербогачен это центр местного края. Ниже Ербогачена уже русских поселений нет, нет и дороги, все движение идет по реке и через мега, те. перешейки крупных извилин реки, зимой по льду, летом на берестяниках причем через мега лодки обычно переносят на руках. Население здесь уже исключительно туземное — тунгуское, которое теперь сгруппировалось в более менее определенные организации. Так ниже Ербогачена в 60 км имеется аянская туземная артель, где живут несколько семейств туземцев и у которых имеется около сотни оленей.
Между Аяном и Дэвдевдяком имеются отдельные домишки и юрты, частью уже заброшенные, в которых живут остатки туземцев единоличников. Ниже по р. Н. Тунгузке мы снова видим заброшенные избушки и даже поселки, как например, Оммонга, в которых частично живут туземцы в числе одной или реже двух , пока не доходим до Наканны. По здешнему это крупная организация туземная коммуна «Амакта-Инкит» — «Новая жизнь» состоящая из отдельных и работоспособных туземцев-тунгусов в числе 43 семейств и имеющая около 200 оленей. В Наканне мы находим туземный совет, имеется школа, больница, в которую ныне прислали опытного врача, интегральное товарищество фактория Вост-Сибпушнины и, изредка, из Ербогачена привозят почту.
Ниже Наканна 150 км по реке имеется туз.артель «Инарагда», где живут 5-6 семейств тунгусов и имеется около сотни оленей. Ниже Инарагды до устья Илимпеи ничего нет, известно только, что грузы на устье Илимпеи идут сверху, т.е. из Ербогачена и что там есть фактория ВостСибпушнины.
На Чоне положение аналогичное, но группирующиеся около поселка Тойхая население исключительно якутское. Домики также по обыкновению разбросаны в одиночку по реке, так что коллективизация значительно запоздала.Там имеется две базы Якутпушнины, в Тойхая в 80 км ниже устья р. Чоны имеется ТузРИК в котором работают дельные и энергичные люди, кроме того имеется школа и больница, но врача нет, а всю работу выполняет фельдшер.
На Чоне олени той же породы, но надо отметить, что олени с Н.Тунгузки оказались слабее чонских, так как в значительной свое части заражены часоткой. Так у нас из 16 оленей купленных в Ербогачене осталось только 6, а из 19 купленных на Чоне, осталось 18, условия для всех были одинаковые. Общее число оленей на Чоне оценивается около 250-400 голов.
От Чоны вверх по Вилюю мы также видим несколько одинаковых домиков находящихся в 4, 55, 80 и 120 км от Чоны, населенных якутами в числе нескольких семейств. Оленей у них примерно около сотни голов.
Район представляет собой холмистое плато, весьма похожую на Минуссинскую степь (если смотреть с возвышенной точки). На общем фоне этой холмистой равнины мы видим отдельные хребты или участки гор поднимающиеся над отметкой 400. Склоны гор и сопок этого плато обычно пологи и покрыты мелкой густой растительностью, представляющей молодую поросль по старой гари. В особых случаях видим на склонах гор не уступы в виде утесов частично сохранившихся, но большей частью наполовину уже разрушенных, образующих россыпи из неправильных угловатых глыб. особенно такие россыпи громадны по Вилюю.
Порогов довольно много по Вилюю. На участке от Улахан-Вавы до Чоны наибольшие из них находятся выше Лахаргана, Укукита и Оедяка. Общее число их выше 20 и проехать безопасно можно рекомендовать только в большую воду, в малую воду плот будет заседать на камнях.
Резкое различие мы находим между Вилюйскими и Н.Тунгузкими реками. На Н.Тунгузке течения в малую воду почти не видно и часто плоты весьма большие сырого леса не плывут вниз из-за несильного встречного ветра.
Долина еще широка, борта поросли сосновым лесом, поймы — непроходимою тайгою. Гальки на берегах мало, но кос довольно много, особенно в верхнем течении. Местные жители называют эту реку цепью озер соединенных с друг другом. Весной она быстро прибывает, тогда течение ее быстрое, но быстро падает. От дождей летом река прибывает нескоро, а поднявшись держится долго.
Не то мы видим на Вилюе. Течение Вилюя быстрое и избилует перекатами и порогами, по бортам реки навалены валуны достигающие довольно значительных размеров. Река быстро прибывает от дождей, но и быстро спадает.
Обращаясь к истории изучения этих мест мы можем указать трех авторов, работы которых легли в основу наших знаний об этом крае. Это работы: Р.К.Маака в 1854 г., А.Л. Чекановского в 1873-75 гг. и И. Толмачева в 1905 г. Из последних работников можно упомянуть В.Н. Зверева работавшего в Сунтарском районе Вилюя в 1925 г., кроме этого имеют значение работы В.Н. Зверева и А. Ржосницкого по Чоне и работы Е.О. Бобина на Вилюе. Большое значение имеют работы С.В. Обручева (р. Н. Тунгузка), Н.И. Урванцева (Норильский район) и Б.Н. Рожкова (Н. Тунгузка). К сожалению, практикующаяся ныне форма засекречивания настолько несовершенна, что результаты работ двух последних неизвестны в многих частях автору, не смотря на то, что он также ведет секретные работы. такое засекречивание конечно есть известная форма головотяпства, которое в конечном итоге ведет к открытию «Америк», когда она уже открыта, иначе говоря даром тратится время, средства и энергия……
Местное население, услышав, что это ценный минерал (исландский шпат) буквально вырабатывает ценные дни, добывая исландский шпат «чтобы его показать», а добывая его тем самым уничтожает. Например, по Ахтаранде вряд ли что осталось ибо каждый якут считает своим долгом носить эти несчастные кристаллы по карманам, не говоря уже об экспедициях различных ведомств и организаций. Все считают, что чем больше они наберут, тем они больше сделают пользы и добывают. Добывают и ножом и кайлой, и топором, и огнем, и уничтожают ценнейший минерал имеющий такое узкое и вместе с тем плохо заменимое применение, как николи микроскопа. Пора прекратить эти безобразия организаций, предприятий ведущих разведку и добычу исландского шпата..